В. А. КОЖЕВНИКОВУ

24 апреля 1899. Воронеж

Глубокоуважаемый и дорогой

Владимир Александрович.

Из трех писем, к Вам посланных, получен ответ лишь на первое¹. Два же других заказных письма с разными приложениями, вероятно, не дошли до Вас.

Очень бы мне хотелось знать Ваше мнение о заглавии, которое само по себе скажет Вам больше, чем сама статья, носящая его. «О забастовках (шабашах) и Конференции против травматических эпидемий»². Название войн травматическими эпидемиями принадлежит, как Вам, конечно, известно, знаменитому хирургу Пирогову³, а я только войну под этим названием делаю предметом занятий Конференции мира. Взгляд на войну как на травматическую эпидемию нельзя приписывать лишь натуралистам, ибо и Евангелие грехи называет болезнями, а войны нельзя не причислить к международным грехам. При таком воззрении на войну вся История является одною всеобъемлющею войною, более и более расширяющеюся и усиливающеюся, притом составляющею лишь один из видов борьбы как принадлежности всей слепой и даже не слепой, но не достигшей полноты сознания, природы. Пирогов, знаменитый не только хирург, но и педагог, называя войну травматическою эпидемиею, конечно, указывает, где нужно искать действительного врага всех людей, врага также, разумеется, временного, а не вечного, ибо вечная война есть так же утопия, как и вечный мир без всеисцеляющего и всеоживляющего воскрешения. Во имя, таким образом, Пирогова и нужно обратиться к Конференции с предложением поголовного приготовления всех к изучению той силы, которая делает человека орудием взаимного нанесения ран. Если такова задача знания, то как назвать забастовщиков, субботников, руководимых наукоборцем, бесстыдным лицемером Толстым?

Конечно, Конференция может ограничиться сокращением строевого войска, наносящего раны, и увеличением не строевого, санитарного, излечивающего раны войска! Не такое же ли это безумие, как, придумав такую казнь, которая соединяет наибольшую мучительность с наибольшею продолжительностью, прибегать к анестезирующим средствам?..

Свидетельствую глубочайшее почтение Марии Григорьевне, Сергею и Михаилу Михайловичу.

Искренне и глубоко преданный Вам Н. Федоров.

24 апреля

1899