В. А. КОЖЕВНИКОВУ

26 марта 1900. Ашхабад

Глубокоуважаемый и дорогой Владимир Александрович

Доехать коротчайшим и самым дешевым путем до Воронежа, а потом до Москвы — вот мое желание. Путешествие же по Черному морю, предлагаемое Вами, было бы с моей стороны недобросовестным пользованием Вашею добротою. Наибольшее мое желание, отправив отдельно свой хотя и небольшой багаж, ехать одному, никого не отвлекая от собственных его дел. Для чего, напр<имер>, Коз<ьме> Петровичу¹ ехать в Петровск, по дороге, ему уже известной? Взять пассажирский билет мне кажется не особенно трудным! Самое наибольшее же мое желание — поселиться в каком-нибудь городке и жить исключительно своею пенсиею. Я уже так много пользовался Вашею добротою, что пора и честь знать. — Фантазию Соловьева² не только читал, а даже за месяц до появления этой статьи в печати сказал, кого хочет уязвить этот папист. Я не знаю, в каком смысле Вы находите слова Соловьева достойными серьезного размышления, а потому ничего не скажу о его фантазии, хотя написал кой-что по этому поводу³. Впрочем, если будете в Музее, то спросите музейцев, известно ли им, что Музей есть порождение Антихриста, созданный им как насмешка над презираемым им Православием и Старообрядством! Конечно, этот Музей не Румянцевский, а Цареградский, и не нынешний Цареградский, а будущий, на создание коего щедрый Антихрист назначил что-то много миллионов⁴. Если же им неизвестно об этом будущем Музее, которому нынешние, конечно, служат предтечами, то пусть прочтут в февральской книжке «Недели» статью Вл. Соловьева «Под Пальмами»⁵.

Я и Вам советую прочитать эту блестящую статью⁶, в которой Вы, быть может, найдете немало для себя симпатичного, кроме мага Антония или Аполлония⁷ — что Вы нашли достойным размышления.

__________________

Приношу Вам мою искреннюю благодарность за все, что Вы делаете для меня, ведомое, а может быть, и неведомое. Преданный всею душею Н. Федоров — P.S. Если я поселюсь в Воронеже на лето, а Вы будете в Козлове, то Ваше посещение было бы для меня большим праздником. Свидетельствую мое глубочайшее почтение Марии Григорьевне, Сергею и Михаилу Михайловичам.

26 марта 1900 г.